Мир под видом вечности

1. Автор: Gelu (gelu_gallows@mail.ru)
2. Название: Ballo della Morte
3. Рейтинг: R
4. Жанр: AU
5. Статус: незакончено
6. От автора: выкладываю в этой теме начало своего труда. Книги, а не фанфа. Буду постить по мере появления новых глав истории. Это мой мир, ему уже много лет. Кибер-панк и мистика, немного хоррора. Почти что "царская водка") Все права принадлежат автору и его больной фантазии. Автор - собственно, я, ДжелУ.

Ballo della Morte
(Пляски Смерти)

Ante scriptum:
В средневековом мире «Пляска Смерти» представляла собой первоначально изображение танца, в вихрь которого были вовлечены три мертвеца, чередующиеся в живыми. Причем плясали только мертвецы, живые находились в покорном оцепенении. Это еще не изображение Смерти.
Мертвец, вовлекающий в смертельную пляску все сословия, все слои общества, людей всех возрастов и званий...
В «Пляске смерти» происходит как бы встреча не со Смертью, а с самим собой, но уже мертвым, не с какими-то неизвестными мертвецами, а в одной пляске сливаешься ты сам одновременно живой и уже мертвец. Такое столкновение рождает ужас, ужас прозревания в себе живом смерти. Или жизни, таящей в себе смерть. Но, несмотря на ужас обнаружения смерти в себе живом, сами пляшущие мертвецы вызывают смех.
Но какой ужас испытывает мертвец, таящий в себе жизнь?


«Смерть-убийца» — скелет, одетый в одежду монаха, наигрывая на скрипке, входит в зал, где безмятежно танцуют люди. Падают умирающие, оставшиеся в живых, с ужасом оглядываясь на страшного гостя, устремляются в двери. Здесь нет и намека на смех, смерть несет с собой беспредельный ужас и страх, она непреклонна.

"Смерть-друг" несет в себе освобождение. Умер старый звонарь, и Смерть, забравшись на колокольню, звонит в колокол, исполняя его работу.

http://img264.imageshack.us/img264/7792/4610yx8.jpg

Глава I
Сомнамбула.

Этим утром проклинающие дождь миньоны нехотя стекались на плац. Они выстраивались в две длинные шеренги напротив, как можно плотнее кутаясь в плащи, в тщетной попытке спрятаться от вездесущей воды. За происходящим внизу из своего кабинета, расположенного в жилом секторе Командного центра, наблюдал мужчина. Он сидел у широкого, во всю стену, окна, наполовину закрытого бледно-зелеными жалюзи. Но эта мышиная возня под окнами достаточно быстро перестала его интересовать.
«Каждое утро одно и тоже».

Он метнул цепкий взгляд на циферблат часов, висящих на стене. Стрелки показывали зарю – половину четвертого утра. Потом он снова перевел взгляд к окну. Через него из-за усилившегося дождя уже почти ничего невозможно стало разглядеть, и он уставился на стекающие по стеклу струйки воды. Внезапно царящую тишину разорвал резкий громкий щелчок – это стрелка часов передвинулась еще на одно деление, приближая неминуемо момент, когда Джелу придется покинуть свой чистый неуютный кабинет, и направиться прямиком под дождь, чтобы раздать три-четыре никому не нужных и ничего не значащих поручения. Но таким был порядок, не им был установленный, и ничего кроме исполнения не оставалось.

Джелу и сам бы точно не сказал, но, кажется, просидел он вот так, глядя в окно, где-то с десяти вечера. Во всяком случае, если эти треклятые часы не врут. Вообще, во всей обстановке они были самой ненавистной для него вещью. Мало того, что практически всю неделю проклятый механизм заставлял его подниматься в половину четвертого утра, так за последнее время Джелу стал замечать за собой, что он может вот так вот, часами сидеть в кресле, пялясь куда-нибудь в одну точку. Или драгоценные минуты, скупо отведенные на сон, он лежал с открытыми глазами в каком-то забытьи, из которого его безжалостно вырывал звон будильника. О том, что с Джелу в последнее время что-то не так, свидетельствовал и его болезненный вид. Высокий и худощавый, с заострившимся лицом. Огромные выразительные серо-голубые глаза почти всегда обещали объекту внимания серьезные неприятности. Относительно его возраста в последнее время судить стало трудно: толи он хорошо выглядел для своих лет, толи в юные годы превратился в старика. Ему можно было дать от силы тридцать, но взгляд делал его старше. Во всяком случае, блестящие русые волосы уже прорезали серебряные пряди седины.

Мужчина тряхнул головой, прогоняя не вовремя навалившуюся дрему, потер рукой глаза и снова посмотрел на часы. Без пяти.

Вообще, за Джелу закрепилась устойчивая репутация гордеца и мегеры. Совершенно справедливо, между прочим. Он был из тех людей, которые безукоризненно выполняют все приказания начальства (не поручения, а именно приказания), но всегда поворачивают их в свою пользу. Его невозможно было застать врасплох никаким вопросом, одежда всегда сидела идеально, и чаще всего представляла собой строгий черный или серый костюм и пальто – Джелу постоянно мерз от недостатка сна. Его сдержанные движения в сочетании с элегантными манерами и потрясающей способностью искажать события и переворачивать с ног на уши любые факты никого не оставляли равнодушными. Одним словом, его ненавидели все. Какой же он наедине с собой, что он думает, не может знать, пожалуй, никто. Юрист по призванию, блестящий врач, каким-то образом умудрившийся всю жизнь «прослужить» в развед. войсках, Джелу как никто умел не выпускать наружу свои чувства. Но сейчас ему даже хотелось, чтобы кто-нибудь оказался рядом. Ему опять стало плохо.
Разболелась голова, в ушах шумит, будто он сидит на берегу моря в шторм. Из-за грозы в воздухе пахнет металлом, и на мгновение Джелу показалось, что его легкие сейчас сгорят от обжигающей смеси кислорода и азота. Он вытащил с заваленного бумагами стола пачку сигарет и закурил. Кроме этого ему ничего не помогало. Если задаться целью и попросить знакомых с ним людей представить его без сигареты, попытка не увенчается успехом.

Тут тишину оборвал безжалостный бой часов. Джелу метнул на них колючий взгляд. Удивительно, как они от такого не рассыпались в керамическую крошку. Четыре. Пора идти. Чертыхаясь про себя, он встал и пошел из комнаты.

***
Внезапные порывы ветра играли струями дождя, заставляя их извиваться в причудливом танце. Скудная, сухая земля долины Сурда (лат. «Пустая») жадно пила воду. Небольшие горы, заключающие ее между собой в подобие неглубокого каньона, не закрывали долину от капризов природы.
Две неровные шеренги, протянувшиеся вдоль каменных стен, гудели и стрекотали. Хотя отчетливо слышалась и человеческая речь. Холодный ветер поднимал низкие клубы серой пыли и трепал волосы стоявших.
- Хм… Сегодня ему влетит, - донес ветер неприятный то ли женский, толи мужской голос.
- Интересно, сколько ему осталось, опять потащат к Джелу?
- Угу, проверять новые разработки, - хихикнула миньон напротив.
- Да заткнитесь вы?! - рявкнул высокий широкоплечий мужчина с красивым лицом, стоявший предпоследним в шеренге.
- Да, «офицер», - отозвалась она, но гадкая улыбочка снова расползлась по ее лицу.
- Болваны, – прошептал он. – Кай, между прочим, она права, - полушепотом прибавил он после, наклонившись к стоящему последним миньону. Его силуэт полностью был скрыт под плащом, а лица почти не было видно из-за глубоко надвинутого капюшона: дождь.

Кай стоял с прикрытыми глазами, и чему-то загадочно улыбался. «Офицер» Джонс подозрительно на него посмотрел.
«Знать не хочу, что твориться у него в голове. Меня это абсолютно не касается, мне с ним работать».Психотренинг.
- А?
Кай открыл глаза и зябко поежился.

Джонс перегнулся вперед и посмотрел в стону ворот. Никого еще не было.
- Я говорю, что она права.
-Кто, она?
- Ох… Кай, ты меня что, не слышал? Это с тобой уже не в первый раз. Надеюсь, на задании такое больше не повториться?
Кай фыркнул:

- Прости, приятель. Задумался... Как думаешь, мне расправы не миновать? – Он замолчал, Джонс тоже ничего ему не ответил. Потом Кай начал неожиданно воодушевленным тоном – Джонс, а как ты считаешь, что на мне испробуют?..
Тот всплеснул руками.

- Что ты несешь? Тебя через пять минут могут назначить лабораторной крысой. Зачем ты это сделал, чем ты думал?!

- Отстань от меня. От-стань.
Тут мерный гул моментально стих, обе шеренги выровнялись друг напротив друга в параллельные линии на расстоянии около десяти метров, образовав широкую дорогу.
Кай закатил глаза:
«Холодно сегодня, - подумал он, и немного выглянул вперед. В самом начале строя, с их стороны, Миньон наморщил лоб: - <i>В чем дело? Должен был идти Джелу, хотя еще десять минут. Этого только не хватало»</i>.
Пир вышагивал вдоль строя. Но главное было не в этом. Если бы шел Джелу, Кай бы точно отделался разговором. Он точно знал, что испытает настоящий ужас, но одновременно с тем знал, что ничего страшного с ним не случится. Кроме того, существовала вероятность того, что он не в курсе того маленького инцидента. С Пир же все обстояло противоположно.
Гравий шуршал под его тяжелыми металлическими сапогами. Размеренные шаги напомнили Каю колокольный звон. Пока он шел, он остановился всего пару раз, и то только в самом начале. Отдал всего три приказа. Что-то слишком мало для сегодняшнего дня. Внутренне немело.

Пир неумолимо приближался, и, наконец, остановился напротив Кая, замыкавшего строй. Над плацем повисла гробовая тишина. На словах о Кае часто отзывались нелестно но на деле его уважали больше всех. Командор – самый высокий пост среди миньонов, за исключением Темных Жнецов, но личная охрана императора в расчет не принималась.

Кай стоял, смотря в землю (как и полагалось). Обычно он вонзал взгляд прямо в глаза. Сейчас он решил не провоцировать. Так что ему были видны только кованые мысы его сапог, каждый – не меньше трех килограмм.
- В следующий раз с тобой будет разговаривать Мастер, - тихо проговорил тот, но его низкий ровный бас, не отражающий эмоций, был слышим всем. – А пока, ты отправляешься в Тельспир. Исчезни.
После – Пир зашагал в обратную сторону, ближе к параллельному строю. Им было отдан только один приказ: не расходиться.

***
Строй остался неподвижен. Пир торопливо шел меж двух колон, спрятав руки в карманы темно-зеленого пальто из ткани, напоминающей очень плотную кожу, и из-за дождя вжимая голову в плечи. Три сотни пар глаз настороженно следили за одним из тех, кто имел право, второе право, им приказывать. Они стояли очень тихо.
Триста несовершенных, но идеально знающих свое дело солдат занимали положение элитного военного отряда внутренних войск. Существование его долгое время было засекречено, и его так и не огласили, но с течением времени они превратились почти в легенду. Или в страшную сказку для взрослых. Отряд имел статус секретного оружия. У них не было названия. Вместо этого каждые трое, максимум пятеро, носили уникальное имя, на первый взгляд не имеющее ничего общего с вооруженными силами вовсе.
Люди, сталкивающиеся с ними чаще в боях, нежели на улицах, дали им название «миньоны».

«...Две тысячи лет назад за низвергнутым Люцифером захлопнулись врата бездны, и теперь бессмертный миньон (фаворит) дьявола получил возможность освободить своего хозяина,» - в шутку торжественно произнес тогда кто-то из них.

Как ни странно, это имя прижилось среди них самих, и теперь стало почти официальным. Главное – оно отражало суть.

Сквозь пелену дождя стала видна еще одна фигура, движущаяся навстречу. Сначала она приближалась, но потом человек остановился и наблюдал за тем, как Пир дошел до конца строя, прошел около четырехсот метров левее и скрылся в воротах одного из зданий, выступающих из стены каньона. Только после этого Джелу, оставшийся незамеченным Пиром, пошел дальше.
С разных сторон послышались удивленные шорохи.

Он, в отличие от Пира, не любил всего этого пафоса со строем. Джелу больше беспокоило то, что он вынужден подниматься до зари и идти на плац. Это можно было делать и в три часа по полудню. Злая шутка. К тому же всегда было много работы. Потому он быстрой легкой походкой прошел нескольких миньонов и остановился в начале колоны, в конце которой стоял Кай.
Тот следил за ним внимательным немигающим взглядом.

Обрывки диалога; шум воды мешал толком разобрать его хрипловатый голос.
- … на четыре дня.
- Слушаюсь.
- С отчетом – ко мне, … сейчас же возвращайся.
«Грязная работа, - ухмыльнулся про себя Кай. – Уничтожить нескольких человек, доложиться; при раскрытии – бросить все и вернуться с провалом… какая скука…».
Но внутри отчего-то становилось все неуютнее по мере того, как он приближался.
Наконец, изумрудно-зеленые глаза миньона поравнялись с прохладными серо-голубыми.

- Ты один – близ границы некоторые люди информации имеют слишком широкую осведомленность о нас.

Черные, как два колодца, зрачки Кая едва заметно расширились.

- Ты хочешь что-то сказать? – почти угрожающе проговорил Джелу, по обыкновению готовый к выпадам особенно плохо контролируемого миньона. Однако он неправильно расценил это движение глаз, - Выследи крысу и узнай где и с кем она обменивается информацией. После – по усмотрению. И еще. Достань несколько грамм белого перламутра, - добавил он. – Или натурального жемчуга.
- Когда я отправляюсь? – машинально спросил Кай.
- Прямо сейчас. У тебя сутки, - все так же сухо ответил Джелу, хотя взгляд его выдал легкое беспокойство.
После он быстро направился к противоположной колоне.

Обычно цепкий и пытливый, а сейчас отсутствующий взгляд миньона блуждал вдоль линии гор, в надежде уцепиться за что-то. Он получил два параллельных приказа одинакового приоритета. Не выполнить было нельзя, но и исполнить оба не представлялось возможным.

«Он действительно оказался не в курсе, а вот Пир все знал. Надо было сразу идти к Джелу…»
Но он, как всегда, не дал возможности верной мысли прийти в свою голову.

Он не заметил, как миньоны начали расходиться, и какое-то время одиноко стоял под дождем и порывами ветра. Ему было немного не по себе от мысли о Тельспире. Еще было такое привычное, прожигающее мозг бешенство.


***
00:15 того же дня

На краю высокого обрыва стоял молодой человек в изодранном черном плаще. Он замер и, опираясь на снайперскую винтовку, смотрел куда-то вдаль, за линию горизонта, туда, где поднималось «солнце». Его мутному взору открывались бескрайние просторы Сурда - мертвой пустоши, безжизненной пустыни, в которой не было и в принципе не могло быть ничего живого. На сколько хватало глаз, простирались серо-коричневые поля пепла, перемешивающиеся кое-где с черными островками разрытой земли. Небо здесь, казалось, сдавило землю, и оно было не привычное приветливо-голубое, а темное, холодное и удивительно чистое.Сумеречное, серо-сиреневое, со злыми холодными ветрами, оно окутывало сердце любого, кто оказывался здесь необъяснимой тревогой и давило ощущением беспомощности и одиночества. Над головой простирались, не смотря на мрачность этих мест, необыкновенной красоты россыпи звезд. И ни одного дерева или куста вокруг, ни одного животного и тем более человека. Самое гиблое место, которое только можно было себе представить. Даже солнце здесь старалось не выглядывать из-за горизонта. То, что миньоны называли «солнцем», на самом деле было далекой яркой звездой, изредка озарявшей бескрайние равнины своим холодным мертвым светом. Но она была не в силах согреть каменистые пустыни, сменявшиеся неприступными скалами, за которыми простирались гиблые болота, чьи ядовитые испарения отсвечивали в атмосфере мягким зеленоватым светом.
Нельзя сказать, что это место всегда было таким. Здесь никогда не было богатых государств или огромных девственных лесов. Развалины сохранившихся городов не поражают воображение масштабностью построек. Однако, когда-то в этих местах жили и работали люди, привнося с собой то неуловимое, давно пропавшее отсюда ощущение жизни. Нет, люди не покинули этих мест, но жизнь здесь, по сути, таковою назвать нельзя. Не удивительно, что эта долина получило имя Сурда – пустая.
Первые лучи восходящего солнца белесыми бликами отразились в зеленых глазах молодого человека, в сумраке заблестевших, как у кошки. Он недовольно прищурился и, бросив последний взгляд на равнину, пошел по камням прочь от обрыва.

По его внешнему виду трудно было догадаться, что он служит в официальных войсках. Узкая черная одежда из легкой ткани подчеркивала болезненную худобу. Густые волосы, заплетенные во множество косичек, спускались, чуть ли не до колен и были иссиня-черными. Мягкая, практически кошачья походка, придавала ему схожесть с хищным зверем. Однако, эти тонкие, немного хищные черты были довольно приятны. В свете последних лучей света его лицо можно было даже назвать красивым, если бы не уродовавший левую щеку шрам, заставляющий извиваться губы в диковатой и злобной ухмылке. Этот шрам придал некогда очень красивому лицу такое выражение, что ему бы позавидовал любой оскалившийся зверь. Вообще, в его облике было что-то пугающее, но вот что, сказать трудно.

Он медленно брел по каменистой тропе вверх по хребту высившихся черными громадами остроконечных гор, погруженный в собственные мысли, когда заметил кого-то в узком глубоком ущелье между скал. Оттуда ему навстречу быстрым шагом приближался человек. Он явно торопился. На нем была похожая одежда, но выглядел он гораздо более живо. При виде него, молодой человек сильно ускорил шаги, дошел до края платформы, и с поразительной легкостью взбежал практически по отвесной стене вверх, ловко цепляясь за, на первый взгляд, отсутствующие выступы. Оказавшись вне поля зрения преследователя, он подошел вплотную к краю пропасти, и стал пристально разглядывать дно ущелья. Человек, шедший за ним, потеряв его из виду, остановился.

- Кай! – крикнул он. Но крик тонул в тишине. Ему не ответило даже эхо. Он позвал еще раз. Кай прекрасно его слышал. Он уже наблюдал сверху, из-за валуна. Человек задрал голову вверх и встретился взглядом со злыми зелеными глазами.

– Слезай оттуда. Ты что, решил навечно уйти на скалы? – проговорил он. Собеседник не отвечал, но и не собирался уходить. Он продолжал беспристрастно наблюдать сверху. – Брось, не валяй дурака, - в голосе слышались вполне искренние нотки переживания, - все равно они до тебя доберутся. Лучше прийти сейчас самому и по-хорошему, пока можно, чем потом за тобой пошлют по-плохому, - он протянул ему руку.
Кай, ловко спрыгнул вниз со своего укрытия. Джонс сделал шаг назад.
- Что, решили тебя за мной послать? Нашли кого, - его голос неожиданно поразил неприятностью тембра, а речь в общем звучала нахально и ядовито. – Возьмем не силой, а дипломатией! – усмехнулся он.
- И откуда ты такие слова-то знаешь? - невозмутимым тоном ответил собеседник, -Меня послали потому, что я твой напарник, и только меня ты хотя бы выслушаешь. Хотя, ты и без меня все прекрасно понимаешь, - он взял его за плечи и слегка тряхнул, - не бунтуй, а то опять окажешься на столе у Джелу, или еще что похуже. И мы с тобой за компанию. Пойдем.
Его человека звучал ровно и спокойно. Похоже, что он совершенно искренне переживал за напарника. Но в то же время, чувствовалось, что вел он себя осторожно, как будто в клетке с диким зверем. Это было не так уж и далеко от правды.
Кай явно нервничал. Он, в свойственной ему манере, нерешительно перемялся с одной ноги на другую. На мгновение с его лица пропало выражение озлобленности, и Кай сделал движение навстречу напарнику.

…Наконец, они спустились в ущелье, и пошли по нему вдоль скалы.

Для людей, работающих в паре, они смотрелись довольно странно. Болезненный и хищный вид Кая сильно контрастировал с внешностью высокого, выглядевшего вполне здоровым, блондина Джонса. Данные им имена как нельзя лучше отражали сущность каждого. У Кая вообще не было имени. Кай – от окаянный. Джонс всегда оставался Джонсом – без фамилии или прозвища. Своих настоящих имен здесь никто не помнил. Даже у императора не было имени – его никак не называли. Двое ближайших к нему людей – работающий в лабораториях над все новым и новым оружием Джелу, и Пир, которому непосредственно подчинялись военные, включая миньонов, тоже скрывали свои настоящие имена.

Так, они медленно шли по левой стороне ущелья, изредка оборачиваясь на шепот и шорохи за спиной. У самого подножия иногда попадались молчаливые фигуры миньонов, застывших, словно изваяния, и с тревогой смотревших им в след. Наконец, они остановились перед огромным зданием, часть которого выступала прямо из скалы, а остальной массив постройки скрывался внутри гор.

- Пойдем, - Джонс слегка подтолкнул Кая вперед, но тот не двинулся с места. Его можно было понять. Лаборатория, к которой они подошли, нагоняла жуть на всех вокруг. Правда, только в том случае, если тебя «вызвали на ковер» к начальству. В остальное время многие миньоны разгуливали по ней, как им вздумается. Именно здесь когда-то из людей их превратили в миньонов. И, несмотря на поддельное безразличие, каждый в ночных кошмарах возвращался именно сюда.

Они вошли в бесшумно отворившиеся двери. Пройдя по знакомым светлым коридорам, уже практически опустевшим в поздний час, они остановились возле лифта. После холодных и безлюдных пейзажей Сурда, белые коридоры лаборатории, современная техника и попадающиеся на пути люди, прямо на ходу занятые какими-то расчетами и вычислениями, смотрелись странно. Все это выглядело, как кусок пространства, вырванный из другого мира.

- Я один туда не пойду, - обратился к напарнику Кай. Хотя тон речи звучал спокойно, глаза его выражали неподдельное беспокойство. Это была уже не первая его выходка за прошедший месяц, и этот визит в лабораторию вполне мог оказаться для него последним. Джонс посмотрел на часы.
- Поздно, первый час, - сказал он. Там, наверное, уже никого нет.
- А Пира сейчас нет. Он прилетает из Тельспира только завтра утром? – вдруг оживился Кай. – Ведь он командир базы. Ему первому и докладываться. А Джелу всего лишь ученый…
- Нет, у тебя приказ, нельзя не прийти. Ты проигнорировал оба приказа и остался на базе, - оборвал ход его мыслей Джонс. Он внимательно посмотрел на Кая. По всему было видно, что тот с трудом удерживает себя в руках, чтобы не сорваться на привычное для него поведение.
- Путаешь, - процедил сквозь зубы Кай. – Это тебе он приказал меня привести. Мне он ничего не велел.
- Мне бы не хотелось вести тебя силой, - голос Джонса звучал вполне серьезно, - это может плохо кончится.
- Я даже знаю, для кого, - прошипел Кай. Глаза снова зло заблестели, на мгновение показалось, будто волосы, заплетенные в косы, сами по себе немного двигаются. Джонс отошел на шаг назад, всем своим видом давая понять, что он не это имел в виду.
- Сам знаешь, что я не смогу побороть приказ, - сказал он почти умоляюще, - ты так нас всех когда-нибудь погубишь. Нет повода так злиться.
-А по-моему, ты лезешь не в свое дело – рявкнул Кай. В этот момент его зрачки резко увеличились почти вдвое, а ногти выдвинулись, превратившись в стальные загнутые лезвия. Его напарник, замерев, как перед ядовитой змеей, смотрел на это со смешанным выражением в глазах. Но в них читались не агрессия и страх, а скорее жалость. Но тут Кай застонал, и ломаным движением, закрыв лицо руками, сполз по стене на пол. Джонс еле успел подхватить его.
- Ладно, - сказал Джонс, успокойся, успокойся, - я тебе помогу.

Кай практически безжизненно повис у него на плече. Такое случалось с ним довольно часто. Джелу называл это «заболеванием», синдромом зомби. Для практически неуязвимых миньонов это стало настоящим кошмаром. Побочное действие вещества, заменившего им ткани. По каким-то причинам психика не выдерживала, и тогда из нормального человека миньон превращается в одержимого монстра, если вовремя не предотвратить приступ. Обычно, от «одержимых» избавлялись, но Кай был жив приказом императора.
После еще нескольких минут плутания по коридорам, они, наконец, наткнулись в одном из них на шедшего в жилой корпус сотрудника лаборатории. На вид ему было около пятидесяти. И выглядел он разбитым и усталым, однако, завидев их издали, остановился и преградил им путь.

- Ах вы, упыри, сколько раз, я вам говорил, чтоб вы не шлялись рядом с жилым сектором! – довольно ворчливо обратился он к ним. Это был Уильям Уислер – заведующий жилым сектором. Местный старожил и, возможно, последний из оставшихся здесь в своем уме. Заметив, что что-то не так, он резко изменил тон, - В чем дело?
- Срочно нужен Гем! – ответил Джонс. – Он еще здесь?
- Джелу? Да, на лестнице. Нужно чем помочь?
- Нет, спасибо.

Они поднялись на несколько этажей вверх по аварийной лестнице, точнее, Джонс практически нес Кая на руках. У открытого окна стоял Джелу, запахнувшись в серое пальто, только подчеркивающее ненормальную худобу. Непослушные седые волосы слегка вились от влажного воздуха. Он курил крепкие сигареты, но это не помогало ему проснуться.

«Сколько еще времени займет прогноз состояния…» - он сделал еще одну затяжку. Контура окна исказились, как в кривом зеркале показав ему зелено-голубые всполыхи прозрачных огней. Он стряхнул с сигареты пепел. Тут до его слуха дошло предупредительное покашливание, и оконная рама вернулась к первоначальной форме, а сознание - к действительности.

Джелу повернулся к ним. Его глаза смотрели раздраженно и зло.
- В чем дело? – спросил он, и затянулся.
Джонс молча кивнул на Кая, который стоял, опершись о стену. Рядом с этим человеком у всех, пожалуй, лишь за исключением старшего по должности Пира и самого императора, слова застревали в горле. Джелу внимательно посмотрел ему в глаза, будто пытаясь заглянуть ему в самую душу. Выбросив сигарету в окно, он прошел мимо них.Джонс молча кивнул на Кая, который был в состоянии стоять, только опираясь о стену. Дальнейшие объяснения не требовались.
Джелу глубоко затянулся, на короткий миг задержал дыхание и выпустил через ноздри сизый поток ядовитого дыма. Рядом с ним, пожалуй, у всех, за исключением старшего по должности Пира, слова как-то застревали в горле. Что, в прочем, и не удивительно. Он посмотрел миньону прямо в глаза. Наблюдающий со стороны Джонс мерзляво поежился: знакомый недовольный взгляд. Будто представляет, что снимает с тебя кожу заживо. Или испепеляет, не важно. Длилось это довольно долго. Наконец, он оторвался от созерцания бледного лица Кая и, выбросив сигарету в окно, молча прошествовал мимо них.
- Пойдем, - холодно кинул он, направляясь вниз по лестнице. Они вошли в одно из потрясающе чистых рабочих помещений. Любовь к чистоте – вот, что действительно отличало Джелу. Где бы он не появлялся, за ним всегда следовала аккуратность, доводящая пространство до состояния нежилой гостиницы, готовой к приезду клиентов. Они прошли по просторным светлым коридорам, полы которых вымостили серо-голубой мозаикой в готическом стиле. При должном желании по ним можно кататься. За Джелу они успевали практически полу бегом, периодически по-настоящему пробегая несколько шагов. Джонсу при этом пришлось поддерживать Кая. Их шаги возносились тихим шорохом под высокие светлые потолки главного отсека. Они преодолели часть коридора, стены которого были увешаны большими металлическими табличками с выгравированными на них названиями отсеков и научных «проблем», которыми там рассматривались. Своеобразная доска почета. Среди металлических листов привлекали внимание амальгамным блеском таблицы с надписями: «Синдром зомби» и «Автомутация». Та же надпись оповещала о том, что руководит проектом Джелу Вэктэканн.
Каждый раз, проходя мимо, Джонс мысленно пытался правильно выговорить его имя целиком, но зазря ломал язык, и каждый раз в голову приходила мысль:
«Не произносимо, - хотя на этот раз появилась другая ее вариация, - человек с таким именем не может быть абсолютно нормальным».
Джелу остановился около одной из неотличимых друг от друга дверей и отпер ее своим ключом. На данный момент – его рабочее место. В одном из ответвлений, почти в самом тупике. Жестом он приказал им войти и ждать. Кай тут же опустился на стол, какие обычно ставят в операционных. Здесь в силу специфики исследований, на них натыкаешься на каждом шагу. Джелу довольно бегло осмотрел миньона с выражением легкого недомогания на лице, потом пошарил по ящикам своего рабочего стола, достал оттуда подозрительного вида таблетки и протянул их Каю.
- Ну, что ж. Тебе на этот раз крупно повезло. У тебя легкий приступ, и твое счастье, - произнес он. Кай слегка вздрогнул при этих словах. Джелу ближе наклонился к нему, почти к самому уху. – Знаешь, мне до смерти уже надоели эти твои бесконечные выходки. Мне даже сейчас не хочется на тебя тратить ни минуты своего времени… Ты меня понял? - спросил «врач» как можно более дружелюбно. Несмотря на это голос выдал интонацию искушенного мерзавца. – У меня не должно возникать неприятностей из-за тебя, - он произнес эту фразу медленно, стараясь смотреть прямо в глаза миньона. Кай слушал его молча, не переводя взгляда от пола изумительной чистоты, и стараясь думать о том, что когда-нибудь небеса смилуются над ним, и у Джелу все-таки случиться инфаркт, или инсульт…Кай знал, что у него нелады с сердцем, не знал только, в чем точно. – Сегодня я не буду тобой заниматься, - отчеканил Джелу. - Я устал. Придешь днем на следующей неделе.
После этих слов он вышел в коридор, поправляя непослушные светлые волосы. Кай с довольно беззаботной ухмылочкой свесил ноги со стола. Джонс посмотрел на напарника со всем участием, на какое только оказался способен, хотя в этом его нельзя было назвать абсолютно искренним: он полностью соглашался с доводами Джелу по поводу безобразного поведения Кая. А особенно учитывая то, что и сам он может добавить пару интересных пунктов биографии этого индивида, сравнение явно оказывается не в пользу последнего.
Они вышли из здания и направились в сторону скал по каменистому дну ущелья. Следующие пять сотен метров они преодолели молча.
«Отправят тебя кормить червячков», - горько подумал Джонс, во все времена отличавшийся блестящей дисциплиной, хотя и не сумевшей этим заслужить уважения начальника лаборатории. Правда, думал он так уже не раз с тех пор, как они стали работать в паре четыре года назад. До этого дуэты с длинноволосым молодым человеком оканчивались весьма и весьма плачевно. Джонс стал первым «выжившим», чем навсегда завоевал расположение Малрида, непосредственного командира взвода. Больше готовых к работе с Каем головорезов не нашлось, а нормальные отношения у них с Джонсом завязались сами собой.

…Через несколько минут Кай и Джонс уже добрались до базы. Если лаборатория являлась храмом Низвержения, «святая святых», то непосредственно базу можно назвать не иначе как муравейником. Самая главная база империи не являла собой ничего даже отдаленно напоминающего военный объект. Располагалась она на расстоянии полумили от комплекса лабораторий в узком ущелье. Но, даже находясь в ее зоне, было практически невозможно распознать вокруг себя не только структуру, но и человеческое вмешательство в природу вообще. Нет ни штаба, ни гаражей – они расположены под лабораториями,- ни плаца. Только угрюмое ущелье складчатых горных пород. Поначалу, глаз не улавливает бесчисленные ходы, которые пронизывают скалы вдоль и поперек сетью капилляров. Небольшие помещения – комнаты в человеческом понимании, хотя кто-то в шутку прозвал их «норками», и являлись обителью местных жителей. Довольно тихий для базы участок. Правда, Джелу как-то раз весьма политично отозвался об этом месте, назвав его пятизвездочным борделем. Ну, тут он был не совсем прав. Да и чего другого ожидать от трех ста мертвяков, одуревших от скуки в ущелье? И высказался тот довольно резко. За ним вообще водилась занятная черта. Обычно, он выражался изящнее лорда, а через минуту мог ругаться как пьяный матрос. Низвержение действительно явило и доказало миру извращенное сосуществование несовместимого. Само собой разумеется, местные жители обладали совершенно уникальным, по любым меркам, менталитетом.
…Лекарство начало потихоньку действовать, и, к дальнейшему разочарованию Джелу, Кай стал понемногу отходить.
Они вдвоем дошли до нагромождения валунов у противоположного края ущелья, и Кай легко запрыгнул на один из них. Расположившись на нем полулежа, он достал из-за пазухи сигарету, и закурил, прищурившись, как кошка. На его губах играла полуулыбка.
- Ну, ладно. Жить будешь, - усмехнулся Джонс. Кай промолчал. Он поднес руку к глазам и всматривался в болотную хмарь.
- Крыса, - миньон, наконец, прервал повисшую паузу. Джонс только махнул рукой. Он уже привык к такого рода высказываниям.
- А тебе никогда не приходило в голову, что он совершенно прав? Послушай его хоть раз, может, что и получится… а позлословить всегда успеешь. Знаешь, у тебя очень странная болезнь, и она прогрессирует. Парень, ты серьезно болен и нуждаешься в помощи, - пауза. - Я знаю, что говорю банальные вещи, а ты меня хоть раз бы послушал. А ты всем своим поведением только подтверждаешь слухи о себе.
Еще одна робкая попытка. Кай никогда никого в жизни не слушал. Даже старину Джонса, серьезного зрелого человека с волевым подбородком и приятным, внушающим благоговение, баритоном.
- Все равно крыса, - упрямо повторил тот, - от него мне никакая помощь не нужна.
- А кто, скажи на милость, тебе поможет? Само пройдет? В конце концов, для нас он врач и уж точно последняя надежда! – выпалил Джонс. При этих словах Кая всего передернуло.

- С каких пор ты называешь палача лекарем? Ты знаешь, что это такое? Представляешь, что меня ждет через неделю? Ты даже вообразить этого себе не можешь! –зашипел на него Кай. – Не забывай, мы попали в миньоны при разных обстоятельствах, - сказал он, и, спрыгнув с камня, направился вверх по извилистой тропке. Джонс тяжело поднялся, но не пошел за ним. Он бросил взгляд на тлевшую на камне сигарету, от которой шел красноватый дымок и, печально покачав головой, побрел по ущелью.

Тем временем, к Каю стало возвращаться привычное ощущение себя. Изумрудные глаза смотрели злым цепким и шалым взглядом. Он шел, на первый взгляд, по совершенно безжизненным горам, но на деле это было далеко не так. Горы были вдоль и поперек изрыты сетью глубоких хитроумных ходов, и в конце каждого из них находилось небольшое помещение, служившее для миньонов домом. Каждый из них пытался придать своему скромному жилищу схожесть с человеческим жильем, но это держали в тайне, как и свои взаимоотношения. Кай прошел уже довольно много, прежде чем увидел за очередным валуном несколько человек, сидящих рядом. Он подошел, и уселся рядом, привалившись к холодному камню, безразлично взирая на них.
- А мы думали, тебя больше не увидим, - послышался приятный женский голос. Кай, не пошевелившись, посмотрел в сторону говорившей.
- От меня так просто не отделаешься, - наконец проговорил он, хотя ясно было, что сказал он это лишь для того, чтобы поддержать беседу. Девушка встала и пересела к нему поближе.
- Что сказал Гем? – спросила она.
- Гем? А что Гем вообще мог нового сказать? – пожал он плечами. – Мне иногда кажется, что весь список его угроз я уже знаю наизусть.
Кай сидел, погруженный в раздумья. Последнее время он был сам не свой. Все его существо бунтовало против этой жизни. Миньоны с некоторой опаской смотрели на него.
- Ну что? – резко спросил Кай. Он поднялся и направился в свое жилище. Обычно задира и юморист, он уже около месяца не выходил из этого состояния. С каждым годом синдром зомби напоминал о себе все чаще и чаще. Чаще и чаще ему приходилось уходить в лабораторию за «лечением». И многие на базе переживали за него.

Лаборатория. 1:05 ночи.
- Знаешь, я даже не знаю, что с ним делать, - проговорил Джелу, обращаясь к подошедшему Уислеру У.
За окном совсем стемнело. Еще один день завершился. И совсем не хотелось думать о предстоящих делах.
- Да, работы с ним хватит, - согласился тот. – Но за последний год он стал спокойнее.
- А ты как? – внезапно прервал его Джелу.
- Потихоньку, а куда мне деваться?
Джелу хмыкнул, как будто такой ответ он и ожидал услышать. Но на самом деле, это поддержало его.
- Говорят, Пир снова что-то против тебя имеет. А сейчас он вообще исчез. За один день до Тельспира даже не доберешься…
- Ну,и?
- За ним не заржавеет.
- Ничего. Переживу.
Джелу замолчал, но тревога не оставила его.
- Доброй ночи, сэр, - Уислер вежливо кивнул и пошел в жилой сектор.
- Доброй…- прошептал вслед ему тот.

После этого он прошествовал в ту же дверь, за которой минуту назад скрылся Уислер. В жилом отсеке дошел до самого конца узкого коридора и остановился у предпоследней двери. Взгляд сам собой перешел на дверь напротив – вход в жилище Пира. За ней было тихо, но по спине Джелу забегали мурашки.
Пир ненавидел его. Пир мечтал добраться до него. Пир задавливал его непосильными объемами работы. Два раза Пир был при смерти из-за него. Пир боялся его и его способностей.
Джелу переступил порог своего жилища. Пальто упало на темно-зеленый ковер. Обувь осталась немного дальше. Джелу посмотрел на свои босые ноги. Он походил на человека больше остальных, но метаморфозы коснулись и его, хотя он это тщательно скрывал. Пятка не опускалась на землю. Как у волка. Ему впору было носить восьмисантиметровые шпильки.
«Колченогий,» - с некоторым сарказмом подумал Джелу, и пошлепал босыми лапками в душ.
Стоя под теплыми струями воды, он чувствовал, как усталость оставляет его. Капли красиво падали и переливались в воздухе, как при замедленной съемке. Зеркала запотели, от воды поднимались горячие струйки пара.
Тут он боковым зрением увидел что-то сжавшееся в комок в углу. Оно смотрело на него, хотя глаз не было видно, и серенькое неясно прорисовывающееся тельце напряженно пульсировало. Тварь хотела прыгнуть.
Джелу впился взглядом туда, где у нее должны были быть глаза.
- Уходи, - сдавленно проговорил он. Существо щелкнуло мускулистым тонким хвостом. Теперь его контуры стали четче. – Уходи в свой мир, - повторил Джелу. Оно подобрало лапы. Тут он понял, что вместо воды из душа медленно капают черные маслянистые капли. До него дошло: он спит.
Джелу зажмурился и резко распахнул глаза: тихо шумела теплая вода, в углу никого не было. Он поднес руки к лицу – на ладонях осталась черная жижа. Он стал смывать ее спиртом, стоявшим на полочке. Через пятнадцать минут он вышел из ванной в мягком белом халате с мокрыми волосами. Сел на стоявшую у стены односпальную кровать. Взял со столика стакан воды и пригоршню из дюжины таблеток, и залпом выпил их. В эту ночь он спать не будет.
«Зарисовать тебя, что ли? – подумал он и вытащил из-под кровати листок бумаги и грифель. – И откуда ты взялся, не было же раньше…» - он прикрыл глаза и начал поперечно водить рукой по листку. На бумаге оставались полосы разной интенсивности. Это можно сравнить с тем, как печатает принтер. Просто водил грифелем туда-сюда, закрашивая лист. Скоро с него скалилась серая гравюра.
Он закончил рисовать через десять минут. Встал и приколол рисунок кнопкой к стене напротив. Оттуда на него смотрело еще с десяток несуразных созданий, и еще, несколько больших листов открывали невероятной красоты пейзажи. Сомнамбула сделал несколько шагов назад. Рука сама потянулась к плечу, чтобы потереть занывший шрам. После того, как одно из видений кинулось на него, почти разодрав ему горло, он понял, что видит не галлюцинации.
Ни одна живая душа кроме него не знала о его способностях. От Пира не удалось скрыть того, что он лошадиными дозами глотает психотропные препараты, но тот не придал этому значения. Хотя он догадывался о чем-то подобном.
Сомнамбула почувствовал, как веки его опускаются. Он все-таки не стал сопротивляться навалившейся дреме и, с удовольствием зевнув, завернулся в одеяло.
«Провалитесь вы все», - было его последней мыслью прежде, чем он погрузился в нормальный человеческий сон.

Глава 2.
Рафаэль. (Архангел Рафаэль - Поражающий дьявола)

… «Они явно поскупились на солдат», - с раздражением отметил про себя Этан, и своевременно втянул голову в плечи: заряд полетел в паре сантиметров, подпалив светлые волосы, и угодил в соседнюю постройку. На собравшегося было снова высунуться солдата обрушился град из каменной крошки и штукатурки.
- Ах-кха, - закашлялся тот, отряхивая голову от серой известки.
- …Этан, что у тебя? – провизжала рация на сбитой частоте и замолчала. Этан дотронулся до нее рукой в перчатке, и тут же отдернул ее: корпус маленькой рации раскалился. Он бросил автомат на землю и рывком расстегнул молнию жилета, увешанного остатками боеприпасов и аппаратурой, и отшвырнул его в сторону. Подальше. Они-таки испортили ему защиту токсичными зарядами.
Из-за двухметрового обломка показались взъерошенные русые волосы, пальцы в кожаных перчатках легли на камень – он опять высунулся, правда, уже без оружия. Секунду спустя его глаза за глухими темными очками расширились, и он с трудом успел увернуться от нового шара раскаленной плазмы.
Под прикрытие, - разнесся до боли знакомый вопль над руинами пустого оружейного склада.
Этан в мановение ока очутился на земле с автоматом в руках и откатился за большой обломок стены.
«Ну где же ты?» - он лежал на спине, под обломками, ставшими ему хорошим прикрытием. Дыхание напрочь сбилось. Весь отряд загнали в руины, и теперь пытались отстреливать по одному с позиции наверху. На одной из крыш. Он удобнее перехватил оружие.
Его темно-синяя форма покрылась железобетонной пылью. Воспаленные от долгого боя мышцы рельефом вырисовывались под одеждой. Вены на правой руке вздулись. Он лежал, замерев, и не мог пошевелиться. Недалеко продолжали раздаваться выстрелы. Иногда – вскрики. Его позиция была удобна для стрельбы, но не давала никакого обзора.
«Жаль нет рации… - подумал он, повернув голову в сторону ставшего радиоактивным жилета. Этан нахмурил брови. Рядом с ним лежали осколки битого зеркального стекла. – То, что надо!» - просиял Этан и схватил самый большой.
Пользуясь им как зеркалом, он стал просматривать крыши и пустые оконные проемы. В одном из них промелькнула тень. Этан мгновенно оказался на ногах и разрядил в цель половину обоймы, и снова бросился на землю. Ответных выстрелов не последовало. Все стихло.
Встал на ноги и поднял на лоб защитные очки. Его ярко-голубые глаза внимательно изучали поле боя. Никакого шевеления. Ни одного имперского пехотинца не было видно. Как не было.
Зашуршала каменная крошка, и к нему с разных сторон подошли еще шестеро хорошо вооруженных человек в темно-синей форме.
- Готово дело, - прогремел один из них. – Показали мы им!
- Да, - отозвался Этан, беря у него гранату. – Это заявка на драку! – с этими словами он со всей силы зашвырнул гранату туда, где минуту назад сидел снайпер. Все заволокло черным дымом.
- Не можешь без этого? – улыбнулся военный, тоже успевший снять очки и опустить высоко поднятый ворот.
- Странный ты, Реми. А как они тогда поймут, кому они обязаны? – ответил Этан, подняв к свету на руке маленький желтоватый кристаллик.
- Да ведь и так понятно, - рассмеялся тот, кого назвали Реми. – А теперь, - добавил он совершенно серьезно, - уходим, живо! Живо!
- Да, сейчас, - Этан обернулся назад, чтобы еще раз посмотреть на дымящиеся руины. Его брови чуть дрогнули: он предчувствовал что-то не хорошее.
- Идем, нам надо успеть передать данные, пока мы удерживаем позицию! - крикнул ему Реми.
Солдаты исчезли в зияющей чернотой каменной арке, бывшей некогда дверным проемом.
- Быстрее, быстрее, - продолжал подгонять их Реми. Бойцы с трудом поспевали за ним в темных заваленных переходах. Включить фонарики они не решились.
Реми на бегу снял рацию и щелкнул переключателем, поднеся ее ко рту.
- Это Иеремия, мы отбились, Связь…
Тихо.
- Связь, мы отбились. Это Реми. Мы…
Нет ответа.
Иеремия остановился как вкопанный. Бежавший следом за ним Этан едва не налетел на его спину. Реми продолжал молча щелкать рацией. Его плечи опускались и поднимались, мокрые от пота иссиня-черные волосы липли к лицу. Весь отряд замер, не издавая ни звука. Взгляды были обращены на молчащую рацию.
Минута – ничего.
Секунда за секундой – тишина на всех каналах.
Раздался металлический лязг: замыкающий передернул затвор, и удобнее перехватил здоровенную дуру, смахивающую на крупнокалиберный шестиствольный пулемет.
Иеремия аккуратно убрал рацию и сделал короткий взмах рукой, указывая на путь вперед.
Этан помедлил секунду, потом одел обратно защитные очки и, пригибаясь, пошел вторым за Иеремией.
Хр-руст.
«Ах-ха,» - Реми аккуратно перенес ногу с битого стекла.
Этан и остальные осторожно миновали это препятствие.
…Этим утром они оставили четверых своих товарищей охранять захваченное передающее устройство. Это была их единственная надежда на то, чтобы выбраться из окружения. Их отряд должен был проследовать до позиций сопротивления в Тельспире. Все указывало на то, что скоро там должен был появиться миньон. Нужно было быть готовыми. Но поломка в дороге, вынужденная посадка… и они попали в кольцо. Без возможности связаться со своими. С помощью переговорного устройства Реми рассчитывал передать свои координаты, чтобы их забрали отсюда. Но захваченное устройство молчало. Пришлось организовать еще одну вылазку – за кристаллом, который в первый рейд они не забрали. Необходимы были коды, пароли, характеристики свободных частот…на нем они и содержались. Теперь осталось только подключить кристалл с информацией и передать координаты.
…Они уже почти приблизились к точке. Трое с одной стороны прохода, трое – с другой. Реми и Этан – впереди. Тишину не нарушало ничто, кроме глухого звука человеческого дыхания. Этан осторожно, медленно выглянул из-за угла. На полу стояло открытое переговорное устройство. Но в царящей полутьме он не смог различить ни одного силуэта. В комнате было пусто. Все выходы, кроме того, через который они вошли – забаррикадированы камнями. Еще двое последовали за ним. Темноту прорезало три слабых луча света. Этан осторожно приблизился к устройству, когда его взгляд зацепила крошечная трещина в стене. Ровный, глубокий след. Будто ее прорезали, как масло.
- Назад! – заорал он во весь голос. – Назад!
Раздалась очередь оглушительных выстрелов – Этан целился в дальнюю стену, до которой не дотягивались лучи их фонарей. Точнее, в углубление в этой стене. Оттуда раздалось омерзительное громкое шипение.
Иеремия успел подхватить переговорное устройство, и поддержал огонь Этана.
- Брось его, у нас нет патронов! – крикнул Реми.
Щелк, щелк, щелк – в холостую.
- Вот теперь точно нет! – прохрипел Этан, пробегая мимо него.
Они выбрались из здания и неслись вперед до тех пор, пока ноги не стали зацепляться одна за другую.
- Ахх, все, - Иеремия остановился, опершись ладонями о колени, и пытался восстановить дыхание.
Остальные тоже остановились и стали оглядываться по сторонам.
Пусто.
- А где Мак? – вдруг спросил солдат, несший пулемет.
Этан снял очки и осмотрелся. Их было шестеро. Вместе с ним.
- Кто-нибудь заметил, как он отстал? – спросил Иеремия. Все отрицательно замотали головами. На лицах читалось сожаление. – Боже святый, - прошептал он.
Двое из них уже настраивали переговорное устройство для передачи координат. Заходящее солнце отражалось алыми всполыхами на его гладком корпусе. Этан пошарил в боковом кармане, вынул на свет полупрозрачный желтоватый кристаллик и поднес его к глазам.
Идеальные грани красиво преломляли и искажали свет.
Посмотрев сквозь него несколько секунд, он вложил его в протянутую ладонь солдата.
- Сколько нам ждать, Тит?
- Пару часов, сэр, - ответил солдат и вставил кристаллик в специальное отверстие в крышке. – И нам следует надеяться, что кристалл не поврежден. Иначе нас засекут при попытке передачи.
- Включай. Нам следует надеяться, что та гадина в руинах раньше до нас не доберется.
- Да, сэр! – солдат склонился над устройством.
- А сколько времени мы потеряли? – спросил Иеремия, усаживаясь на землю и кладя автомат себе на колени.
Этан ответил ему долгим взглядом.
- Больше суток, - отозвался Тит. – Плохи дела, да?
- Увидим, когда прибудем в Тельспир. Паниковать еще рано.
- Хм, а потом будет поздно! – рассмеялся Этан. – Если здесь, на периферии такое твориться, ты вообрази, что делается там!
- Ну да, мы как-то обошли врага с тыла, - улыбнулся Реми. – Ну, ты не расстраивайся, - он поднялся и дружески похлопал Этана по плечу. – Еще навоюешься.
- Кхм, поохотишься, - поправил его Этан.
- Ах, ну да, конечно.


7 часов спустя.
13:00
Воздушное пространство над Тельспир.
Удерживаемая Зона.

…Тяжелый истребитель угодил в еще одну воздушную яму. Тряска стала настолько сильной, что находящимся внутри людям показалось, что ремни безопасности вот-вот лопнут.
- Эта рухлядь сейчас развалится прямо в небе! – прокричал солдат, которого звали Тит, пилоту. Этан поправил ремни и сурово взглянул на него.
- Здесь тебе не полет на параплане, – огрызнулся пилот. – Мы едва нашли машину, способную добраться до вас, - он переключил что-то на приборной панели. – Ваш сигнал оборвали на середине. Чудо, что его смогли расшифровать. Так что у тебя сегодня удачный день.
- Да. Удачнее не придумаешь…
Этан повернул голову и посмотрел сквозь стекло на землю. Местами выжженную, местами зеленую.
- Постройки уцелели? – несколько удивленно обратился он к пилоту.
- Да, - с ощутимо рвущейся гордостью ответил пилот. – Они сюда не прорвались. Разруха только на границе.
- Так это замечательно! – встрепенулся кимаривший в углу Иеремия. – И что говорит командование?
Пилот пожал плечами.
- Что подкрепления давно не было. Двадцать боевых машин, как эта, мы не дождались. Из тех, кто должен был прибыть после вас, базы достигла только половина, - он помедлил. – И, сэр, вас чуть было не потеряли.
Повисла тяжелая пауза.
- Ну, они от нас так просто не отделаются, - в голос засмеялся Этан. – О-оу!
Истребитель еще раз дернуло в воздухе, и он, ко всеобщему облегчению, коснулся твердой поверхности.
- А дальше без меня – пешком, - сказал пилот.

13:50 того же дня
Отряд из шести человек постепенно продвигался в юго-восточном направлении. В чистом лазурно-голубом небе ярко полыхало солнце. Так что всем уже прилично напекло спины. Порывы свежего ветра гоняли по широкой дороге желтые клубы пыли и песка, вздымая их высоко кверху. Их окружал довольно однообразный пейзаж: из земли поднимались ростки пожухлой прошлогодней травы, перемежающейся кое-где островками молодой зелени. По бокам от дороги густо рос дикий кустарник, примерно в рост человека. Сильно запылившиеся сапоги шаркали мысами по песку.
Иеремия остановился и облизал обветрившиеся губы.
- Проверьте направление. По-моему, мы немного отклонились в сторону. База должна быть уже совсем рядом.
- Надо было брать южнее, - ответил солдат, - сейчас срежем угол через поле, – он махнул рукой в сторону.
Раздалось всеобщее ворчание.
- Простите, сэр, - сконфуженно пробормотал солдат.
- Все нормально, полчаса в нашей ситуации ничего не решают. У нас все равно нет ни боеприпасов, ни оснащения, - успокоил его Реми.
- Сэр, разрешите вопрос, - обратился солдат к Этану. Тот утвердительно кивнул, - Вы прибыли сюда чтобы взять базу под свое командование?
Этан едва заметно пожал плечами.
- И да, и нет. В зависимости по ситуации. Я еще недостаточно видел, чтобы определиться с этим. Сейчас главное удержать этот регион. Я здесь для этого, - все внимательно смотрели на него, - Как всегда.
- Значит, вы на какое-то время с нами останетесь. Людям это бы очень помогло. До последнего момента мы не верили, что вы сможете к нам пробиться.
- Да ну? – прищурился Этан. – Сказать по правде, я здесь не столько за этим. Командование возьмет на себя Иеремия. Я здесь на «сафари».
- И на кого охотитесь? – проговорил несколько упавшим голосом взбледнувший солдат.
- На кукол.
Этан ободряюще потрепал солдата по плечу, заметив проступивший на его лице землистый оттенок.
- На базе уже ждет моя группа. Так что поводов для беспокойства не предвидится.

…Никто не мог толком сказать, когда возникло сопротивление. Когда империя расширяла свои пределы, на ее границах всегда оставались области, не желающие подчиниться порядку. Несколько лет назад было официально признано существование Сопротивленческого движения, и значительные силы направлены на его подавление. Этот шаг привел к разрушительным военным действиям, в ходе которых повстанцам удалось не только удержать, но и захватить часть территории на западе империи, доставляя своим существованием огромное количество неприятностей.
За последние годы планировка и осуществление самых удачных операций принадлежала Этану и его отряду. Что и стало поводом для признания его командиром Повстанческого движения. Хотя на деле он практически не сидел в штабах, а носился с автоматом по обгорелым дорогам. Непосредственно командованием этим занимался Иеремия.
Их жизнь отравлял лишь тот факт, что все вселенная охотилась за их головами. Включая миньонов.
Этан стал знаменит после того, как сумел в одиночку уничтожить одного из них. После этого солдаты стали буквально молиться на него.

Отряд свернул в сторону с дороги. Теперь они шли по желтоватой траве. Солнце миновало свою верхнюю точку, и начало медленно клониться к закату. Все выглядело нормально, но к Этану вернулось ощущение тревоги, испытанное им на руинах склада, когда он высматривал снайпера. Его глаза внимательно изучали окрестности, пытаясь найти источник беспокойства.
Шестое чувство заставило его сделать спасительный шаг в сторону.
Мимо уха просвистела пуля. Следующий выстрел повалил на землю не успевшего разобраться, что происходит, солдата.
Люди кинулась в стороны, ища прикрытия, но посреди поля найти его оказалось нелегко. Этан добрался до небольшого валуна прежде, чем новый выстрел отщепил кусок камня. В кровь выбросился мощный заряд адреналина. Улучив момент, Реми высунулся из своего укрытия – ствола одиноко стоящего дерева. Но новая пуля заставила его поспешно спрятать голову. Остальным повезло меньше. Им пришлось броситься на землю и надеяться на удачу. Тишину прорвали оглушительные очереди выстрелов, но ни один не попал в цель. Они просто не видели мишень. А снайпер больше не сделал ни выстрела.
Иеремия еще раз осторожно выглянул: его василькового цвета глаза обшаривали каждый дюйм видимого пространства. Никого. Губы плотно сжаты, на виске пульсирует тоненькая жилка. Стараясь не производить ни звука, он надел очки и нажал кнопку на встроенной в их глухую боковую часть панели. Из цветной картинка стала сине-голубой, с высочайшей четкостью изображения. Окружающие предметы теперь различались намного лучше. Бросалась в глаза каждая травинка на земле. В этой синей картинке он увидел, как к Этану со спины подкрадывается нечто, что даже в этом спектре выглядело черным размазанным пятном.
- Этан! В сторону! – крикнул Реми, прицеливаясь.

Этан бросился вправо. Ему казалось, что все движется как в замедленном кино – слишком медленно. Внезапно его плечо пронзила вспышка боли, и он, споткнувшись, рухнул на траву. Падая, он увидел перед глазами высокие тонкие кожаные сапоги.
- Ты Этан? – раздался неприятный механизированный голос.
Хотя вопрос прозвучал, тварь прекрасно знала, что это он. В его памяти хранилась картотека, включающая в себя полный набор данных обо всех разыскиваемых преступниках. Этан занимал в ней первую строчку, так что долго искать не пришлось.
- Ухм, - раздосадовано вскинул автомат Иеремия. При таком расстоянии между ними он не мог ему никак помочь: выстрелы бы обязательно задели Этана. Рисковать жизнью родного племянника он не собирался.
- Ты Этан Иешуа? – раздалось снова. Человек в черной одежде ассиметричного кроя склонился совсем близко. Этан чувствовал, колющий кончик лезвия в районе солнечного сплетения.
«Миньон… все это время шел следом, - пронеслось в голове Этана, - почему я не остался пристрелить его на складе?!» - (а это был именно этот миньон, тото, который утащил Мака). Этан поднял глаза и заглянул тому в лицо. Нижняя часть его была закрыта, но ядовито-желточного цвета кошмарные глаза будто впились в душу. Что-то подсказало Этану, что оно сейчас надавит на клинок.
- Да я! – выкрикнул он и изо всех сил лягнул миньона в предплечье.
Несмотря на приложенную силу, миньон лишь немного отшатнулся, дав тем самым Этану возможность вскочить на ноги. Противник провел по воздуху широким лезвием так, что заходящее солнце окрасило металл в алый. Его рука двигалась немного ломанными движениями.
Этан заворожено следил за ней:
«Значит, поломанная игрушка?» - коварно пропело внутреннее «я».
- Стреляйте! – крикнул Этан, проворно отскакивая в сторону.
Он еще не успел докричать, как тело миньона оказалось пробито ливнем крупнокалиберных пуль. Глухой звук пробиваемой кости сменился на влажно-чавкающий. Развороченная цель продолжала стоять на ногах. Этан отполз на безопасное расстояние и наблюдал.
Казалось, пули не причиняют миньону ни малейшего беспокойства, хотя от его грудной клетки осталось одно воспоминание. Он продолжал держать оружие в одной руке, а другой медленно потянулся к штурмовой винтовке, висящей на его поясе.
- Отстрелите ему руку, - закричал Реми, пытаясь голосом перекрыть звуки выстрелов.
Этан тоже потянулся за автоматом, перещелкнул каким-то затвором, и навел оружие на миньона. Он нажал на курок почти в тот момент, когда ствол штурмовой винтовки почти смотрел ему в лоб.
Разрывной патрон снес миньону пол головы. Ноги сделали нетвердый шаг, после чего колени подогнулись, и он с омерзительным хрустом рухнул на землю.
Стрельба прекратилась.
Человеческие сердца бешено колотились.
Солдаты осторожно поднимались на ватных ногах.
- Что Это? – спросил Тит. Остальные вопросительно смотрели на Иеремию.
- Сами знаете.
Этан, застывший с автоматом, вдруг встрепенулся и полу бегом подлетел к неподвижному телу.
Чавк, чвак… - сапоги влипли в темную серо-зеленую жижу.
- Что это за мерзость, - спросил кто-то.
Этан наклонился к лежащему лицом вниз миньону и с силой ударил напряженными пальцами в спину. С двух сторон от позвоночника, туда, где кончается грудная клетка. Сжал пальцы и дернул на себя. Снова раздался хруст, и Этан отпустил выдранный из тела позвоночник. Из спинного канала потекла прозрачная чистейшая жидкость.
- Все, теперь он не убежит, - проговорил Этан, тщательно вытирая руки.
- Берем с собой? – тоже подошел Реми.
- Шутишь? Это первый раз, когда нам удалось захватить миньона! Может быть, другого шанса изучить их больше не представится! – воскликнул Этан. – Дай-ка твой плащ.
Этан постелил его на землю и быстро завернул в ткань останки.
- А кто повезет? – спросил Иеремия.
- До базы рукой подать, - пожал плечами Этан. – Я поймал, ты тащи. И хорошо бы найти воду, - сказал он, потирая ладонь, - на меня его кровь попала. Не хочу заразиться.
- Там есть ручей, - указал направление Тит.
- Тогда пошли.
Они двинулись дальше. Иеремия не мог поверить в случившееся: они уложили миньона, не потеряв ни одного человека. Хотя, нет...Бедняга Мак. С этим миньоном что-то было не так. Он выглядел почти вышедшим из строя. Даже, походил больше на неисправного робота. Системы самосохранения и координации вообще отказали. И прицепился он к ним тоже по непонятной причине, явно не имея прямого приказа на такую сложную цель, он не должен был атаковать их. Им в руки попало просто вышедшее из строя тело. Это была невероятная удача.

>>Сутками ранее
Сурда. Сектор лабораторий по изучению СЗ (синдром зомби)
- На свет, смотри на свет, - Джелу взял Кая за подбородок и грубо развернул его голову так, чтобы зрачки последнего оказались напротив луча, исходящего из пугающего вида прибора. Наподобие тех, которые стоят в дорогих офтальмологических центрах. Луч из еле-видимого зеленого стал широким, почти белым. Кай дернулся всем телом, но его руки были намертво прикручены к металлическим подлокотникам. Ноги тоже были зафиксированы, талию опоясывал широкий железный обруч. Ему осталось только стиснуть зубы.
Джелу что-то настроил в приборе, и отошел к стоящим неподалеку компьютерам. На мониторах побежали строчки текста, цифр и диаграмм. Хмурые серые глаза внимательно следили за показаниями.
…- Хм… - он выключил оборудование, луч пропал, и Кай как будто обмяк в кресле. – Ты абсолютно уверен, - Джелу сделал ударение на слове «уверен», - что приступов больше не было?
Почти покорное «да».
Тот кинул на Кая полный недоверия взгляд.
- Знаешь, Кай, - он пододвинул стул и сел, совсем рядом, - я тебе не верю, – он взял его холодную руку в свою. - Если ты что-нибудь выкинешь, то спросят с меня. По-твоему, мне это надо? - он улыбнулся. – Нет. Поэтому, хочу предупредить, чтобы ты знал заранее. У меня скопилось много разработок по Автомутационному синдрому. Однажды на тебе уже проводили подобные испытания. Каким-то чудом ты не только выжил, но и относительно остался в своем уме. Сделай выводы сам.
Зеленые глаза вспыхнули ненавистью. Кай еще раз дернулся, но ничего не вышло.
- Я в последний раз предупреждаю тебя, - Джелу выпустил его руку, - я наплюю даже на приказ Императора. Хоть самого сатаны. Он просто ничего не узнает. Если у меня из-за тебя еще хоть раз возникнут проблемы с Пиром, - он повысил голос. - Ты понял меня?
- Да, - годы жизни здесь научили его говорить то, что необходимо.
- Надеюсь, мы друг друга поняли, - с этими словам Джелу освободил его запястья из кандалов. Широкие металлические обручи на руках, ногах и талии расщелкнулись и исчезли в пазах.
- Прямо сейчас ты отправляешься в Тельспир. Привезешь ко мне Сешес.
Кай удивлен посмотрел на него.
- Сешес… его же отправили туда вместо меня?
- Да.
- Ясно… >>

… Холодная вода из ручья приятно охладила пересохшие губы. Последние блики солнца заставили воду вспыхнуть так, что от света защипало глаза. Кай замер, прислушался – ползающие насекомые, шелест листьев растущей у воды роскошной ивы, дуновение ветерка, громоподобно топающие по земле мыши, … группа людей в шестистах метрах.
Он снова наклонился к воде и, лакая, сделал еще несколько крупных глотков. Облизал губы, бесшумно отошел в тень дерева и прислонился к стволу. Наблюдать за ни о чем не подозревающими путниками оттуда было намного удобнее.
«Ходячее мясо, - подумал миньон и напряг зрение.
Картинка резко увеличилась. Теперь он спокойно мог видеть их лица.
- Ахх-а… - из его груди вырвался свистящий стон. В нос ударил запах гниющей на воздухе плазмы, текущей из мертвого тела, которое люди тащили за собой. Зрачки миньона бешено расширились, но тут же снова стали нормальными. Он узнал Этана и Иеремию. Остальные вообще не числились в картотеке. Ни для кого из миньонов не было более желанной цели, но им запретили убивать их. Император хотел, чтобы эти двое оставались в живых – единственная причина, по которой они еще могли дышать и смеяться.
Кай с многообещающей ухмылкой снял со спины снайперскую винтовку, прислонил приклад к плечу, прицелился…

…Все обернулись на вопль. Шедший последним солдат корчился и кричал на земле, держась руками за превратившееся в кровавое месиво колено.
Секунду спустя рядом с ним повалился в судорогах еще один его товарищ.
То же мгновение у Иеремии из рук выбило оружие.
Троим, оставшимся стоять на ногах, было совершенно некуда скрыться. Поблизости не было даже куста, не говоря уже о дереве, камне, или овраге.
Этан прицелился в сторону ручья, туда, откуда по его мнению, могли стрелять.
К его изумлению, через несколько секунд оттуда вышел долговязый мужчина с винтовкой за спиной. Издали Этан не мог его рассмотреть, да и не горел таким желанием. Но стрелять не стал. Тот приближался. Тонкая черная одежда, высокие сапоги. Очень длинные странные волосы… заплетенные? Длинная челка, тоже заплетенная в дюжину кос толщиной почти в мизинец, практически скрывала лицо.
Этан посмотрел на индикатор зарядов на своем автомате.
«Черт!» - почти пуст!
Иеремия остался без оружия. У новичка Тита дрожали коленки.
- Я узнал тебя, Этан Иешуа, - сказал странным срывающимся голосом мужчина.
Этан не поверил своим ушам: еще один?!
- Ты Этан?.. Я выпью твой мозг, - проговорил он. – Стреляй в меня, пока можешь. Пока тебе еще есть чем нажимать на курок!
По лбу Этан скатилась капелька пота. Каждый раз все невыносимее становилось слышать эту заезженную пластинку. Все они всегда говорили одно то же.
Миньон продолжал подходить, слегка покачиваясь на тонких неестественно длинных ногах. В его руках блеснула сталь, холодными искорками отразившись в изумрудных глазах. Губы растянулись в хищной кровожадной улыбке.
- Беги! – толкнул Тита Этан. – Свяжись с базой.
Но тот не успел сделать и пары шагов, как его спину пронзил клинок-стилет. Тело повалилось плашмя.
- Ах ты, монстр! – Иеремия подобрал так и не использованное хозяином оружие Тита, и пустил очередь в миньона.
Тот молниеносно пригнулся к самой земле, и с нечеловеческой скоростью кинулся вперед, на Реми. В его руках снова металлическим блеском переливался нож.
Иеремия каким-то чудом успел отпрыгнуть прежде, чем лезвие прошлось бы по его горлу. А миньон оказался прямо перед Этаном.
- Ты!? – воскликнул тот. Зрачки Этана сузились. Прогремел выстрел: Кай чуть дернул бровью, посмотрел вниз – из груди торчали обломки белой кости, потекла кровь вперемешку с серо-зеленой жижей. Он снова поднял взгляд на полные отвращения и ненависти глаза Этана, и… улыбнулся ему.
- А ты оправился после нашей последней встречи, - промурлыкал командор миньонов.
В висках Этана бушевала боль. Сердце хотело выпрыгнуть через горло. В ушах звучали крики раненых. Он слышал из глубин памяти мольбы о пощаде. Он смотрел в эти невозможные зеленые глаза.
Кай сделал еще шаг навстречу. Дуло автомата вошло в рану, миньон лишь поморщился.
- Сколько у тебя осталось патронов? – издевательски спросил он.
«Два».
- Тебе и Иеремии должно хватить.
Этан хотел кричать. Он мог выстрелить два раза и спастись. Но он не мог бросить раненых.
Вдруг, его палец сам непроизвольно надавил на курок – два выстрела отбросили миньона в сторону, оставив извиваться на земле. Но разнесенные в щепки ребра тут же стали возвращаться на прежние места.
- Идем, идем, убираемся отсюда, подхвати его! – Этан и Реми подхватили раненых. Еще оставался шанс спасти людей.
Спотыкаясь в сгустившихся сумерках, они, что было сил, рванули в сторону базы: отсюда были видны спасительные стены. Почему их еще не заметили? Какие-то ничтожные триста метров, и к ним на помощь выйдет вооруженный отряд.
Этан перекинул соскользнувшую руку солдата себе через плечо. Пальцы скользили в теплой липкой крови.
Впереди показалось несколько черных точек.
«Они нас заметили!» - радостно подумал он. В ту же секунду его лицо залило чем-то теплым. Солдат, которого он нес, стал вдруг очень тяжелым. Этан открыл глаза, и увидел перед собой месиво из костей и мяса.
- Не стой! – рванул его за руку Иеремия, - Не стой!!!
Впереди засверкали вспышки выстрелов. Крики, пули – заставили миньона бросить преследование.
Через несколько минут они уже ехали на базу. Одного человека им все-таки удалось спасти.
Этан хотел только одного: он чувствовал на своем лице кровь того, кто прикрывал его спину еще вчера, кто настраивал переговорное устройство, чтобы свои забрали их сюда, домой – он хотел добраться до Кая еще больше, чем прежде. Он хотел увидеть ужас в его дьявольски-зеленых глазах.
…Эти глаза преследовали его всю жизнь. Возможно, не будь Кая, не было бы и Этана со всем сопротивлением. Он родился на одной из периферийных планет, занимающихся поставками продовольствия. Его отец занимал в правительстве не последнюю должность. У них была большая семья. Отец, мама, старшая сестра и брат, собака. Этану было тогда всего четыре годика. Дом тоже был большим, светлым и со вкусом обставленным. Мебелью занимались женщины. И все было бы ничего, если бы его отец не сочувствовал сопротивлению. Кажется, он помогал им с продовольствием.
Так или иначе, но в столице, там, где располагается омерзительная Сурда, об этом стало известно.
Утром в их дверь постучали. Через несколько минут мама впустила потрясающе красивого молодого человека с длинными черными волосами.
- У меня сломалась машина, - несколько виновато улыбнулся он и попросил воспользоваться инструментами, потому что у отца гараж – был настоящей страстью, и все об этом знали. На улице его ждал еще один человек, Этан его не запомнил. Он воспринимался солиднее.
Что тогда заставило ребенка залезть под кровать? Вроде, он просто играл.
Со второго этажа, из-под своего убежища, он слышал шум, доносящийся снизу. Звуки переворачиваемой вверх дном мебели, бьющегося стекла, крики родных, шипящий смех.
Он тогда здорово повеселился. Заставил их выбирать, кто умрет первым.
Потом – тяжелые шаги вверх по лестнице, поворачивающаяся дверная ручка – и вот он уже стоял на пороге, принюхиваясь. Черные волосы растрепались, зеленые глаза ярко блестели, под ногтями запеклась кровь. Оружия у него в руках не было.
- Кай, пойдем. Тут больше никого нет, - мускулистая рука легла ему на плечо. Второй почти что выпихнул его на лестницу.
Но за секунду до того, как дверь захлопнулась, Кай обернулся, и его глаза встретились с глазами Этана. И дверь захлопнулась.
После этого он несколько месяцев просыпался с мокрыми от слез щеками, клянясь, что заставит его заплатить за каждую пролитую слезинку.
Через три часа приехал Иеремия. Он и нашел его, маленьким комочком забившегося в угол. С тех пор он его и растил…

Кай шел назад, к ручью. Его грудь была в крови. Тоненькие алые струйки стекали по рукам и ногам. Он чувствовал десяток стальных жал, застрявших в его теле, и еще были черные ожоги. Они доставляли намного большее беспокойство. Чистое ночное небо раскинулось многозвездной вселенной у него нам головой. Воздух стал свеж и прохладен.
Шурх, шурх… - он остановился у приглянувшейся ему ивы и упал на колени перед водой. Миньон поднес к глазам свою кисть, окрашенную красным, и попробовал на вкус кровь.
«Выдохлась», - прошептал он.
Потом – коснулся глубокой раны в груди. Его пальцы заскользили внутрь, под ребра. Он вытащил их перепачканными в очень густой, местами почти подсохшей слизи, и окунул руку в воду. Его зеленоватая «кровь» стала почти такой же серой, как у того миньона, которого захватил Этан. Кай наклонился к ручью, и жадно начал лакать чистейшую воду. Сделав шесть глотков он остановился, прислушиваясь ко внутренним ощущениям.
«Почему это всегда случается так скоро? Я же совсем недавно ел».
Он достал из сапога нож, вложил его в руку, надавил и сделал глубокий разрез. Из него сначала потекла красная кровь, но очень быстро иссякла, ее сменила чуть зеленоватая… вода?
Кай поднялся на ноги. Рана на руке не затягивалась.
Он пошел прочь от ручья, туда, где остались тела Тита и миньона Сежес. Они лежали так, как им и было положено.
При виде тела миньона лихорадочно затрясло.
Кай наклонился над телом солдата, вырвал из его спины второй нож и убрал в сапог. После этого он перевернул его на спину, сел на безжизненное тело,.. разорвал куртку на груди человека,.. и зубами вгрызся в его горло.
Рот наполнился вкусом крови. Вдруг там, где должно было быть сердце, что-то екнуло. Он оторвался от трупа, к горлу подкатила тошнота, в уголках глаз что-то заблестело.
Ночную тишину разорвал режущий слух крик, похожий на звук царапаемого стекла. Где-то у воды вспорхнули напуганные птицы. Миньон тяжело дышал, точнее, его грудная клетка двигалась так, как если бы он дышал. Зеленые глаза горели в темноте.
- Кровь – это жизнь, солдат. Я отомщу им и за тебя, но по-своему, - прошептал он.
И снова жадно приник к человеку.
Скоро Кай довольно улыбнулся в растерзанное тело почувствовав, как сначала из раны на руке потекла чужая кровь, а потом она и вовсе закрылась.
Теперь настал черед Сежес. Кай развернул плащ, в который он был завернут. Но оттуда на него пахнуло запахом сырой гнили и праха.
«Плач, кукла, плачь…» - беззвучно прошептали губы.
Перед ним на плаще лежала груда металла, битых костей и копна волос. Все, что осталось от миньона. Останки покрывала корочка запекшейся серой слизи.
Кай запахнул ткань обратно и взвалил его себе за спину и бодро зашагал прочь. На какое-то время он наконец-то был сыт и в точности выполнил приказ. То, что он в таком доставит миньона к Джелу его совершенно не волновало.

Оооооо... У меня всего один вопрос: ты не думала посылать книгу в бумажные издания?=)

_________________
...Подставить скулу под удар сапогом,
Прощать закадычных врагов.
Смиренье, как море, нет в нем берегов -
Мы вышли на берег другой.
В душе - темнота, и в конце - темнота,
И больше не надо прощать ни черта,
И истина эта мудра и проста,
Как вспышка ножа у хребта.